С первых дней оккупации немецко-фашистскими захватчиками территории нашей республики для борьбы с врагом в белорусские леса и чащи отправлялись целыми деревнями и семьями – со стариками, женщинами и детьми. Безусловно, всех желающих партизанские отряды принять не могли, так как вели преимущественно кочевую жизнь и имели небольшое хозяйство на базах, ограниченное количество продовольствия. Однако вскоре выход был найден в создании так называемых семейных лагерей. Они оборудовались самим населением под руководством и при непосредственном участии народных мстителей, как правило, в глубине лесных массивов и болот, между озерами, по краям которых обычно располагались партизанские отряды. Для охраны этих лагерей выделялись небольшие группы партизан.

Дети дошкольного и школьного возраста, находящиеся в семейных лагерях, наравне со взрослыми переносили трудности и лишения нелегких партизанских будней. На глазах малышей и подростков происходили многие запоминающиеся на всю жизнь события: и проводы партизан (среди которых были близкие родственники детей) на опасные боевые задания, и горькие сцены прощания с погибшими, и страдания раненых в неравных боях с оккупантами. Особенно тяжело было детворе в зимние месяцы, когда ко всем тяготам лесной жизни добавлялись морозы, снежные метели, сказывалось также отсутствие надлежащей теплой одежды и обуви, вынужденные перемещения с обжитого места на другую базу ввиду немецких облав и преследований.

В годы войны во многих семейных лагерях Беларуси действовали уникальные по масштабу и характеру деятельности лесные партизанские школы. Как вспоминал видный организатор партизанского движения в Беларуси Кирилл Трофимович Мазуров в книге «Незабываемое», «несмотря на трудности, создание школ в лесах шло полным ходом. Первыми подхватили призыв о создании школ для обучения детей в партизанских зонах (в деревнях и лесных лагерях для населения) комсомольцы Полесской области. Почин позже распространился в Минской, Пинской и других областях. Создание в тылу врага советских школ… служило не только объединению и воспитанию детей, но и вселяло веру людей в неизбежное изгнание гитлеровцев».

Только в Брестской области на 1 мая 1944 года в таких школах обучалось 490 детей. Все лесные школы были начальными, только с первыми четырьмя классами обучения. Они, как правило, размещались в землянках, различных сооружениях, построенных из лозы и других подручных материалов. В их организации принимал участие партизанский актив, учителя, родители, сами дети. Работа лесных школ протекала в невероятно трудных условиях – не было учебников, тетрадей, писчей бумаги, наглядных пособий, нормальных приспособленных помещений для занятий. Однако выручала, как всегда, народная смекалка и мудрость партизан. Так, при изготовлении письменных принадлежностей партизаны из коры дуба вырезали для первоклассников буквы для азбуки, из веточек делали классные счеты, для письма готовили кусочки березовой коры. Народные умельцы нашли способ изготовления чернил: делали отвар из дубовых желудей, бросали туда ржавый гвоздь или кусок железа. Некоторое время эта смесь отстаивалась и получались чернила. Часто учебные пособия доставались у местного населения, а также через связных и разведчиков в населенных пунктах.

Классных досок не было, вместо этого учащиеся писали выстроганными палочками на земле и песке. Нередко для счета использовали гильзы патронов. Ввиду отсутствия учебников и тетрадей, ручек и карандашей дети писали на полях газет и упаковочной бумаге, обратной стороне немецких листовок, а то и просто палочками на бересте или на песке. Алфавитом служили буквы, вырезанные из березовой коры, а счетным материалом – шишки и желуди. Партизаны оборудовали детям приспособленные помещения для занятий, делали парты и классные доски, обеспечивали школы тетрадями и ручками. Из-за отсутствия учебников и программ педагоги-партизаны обучали детей по имевшейся в отрядах политической литературе. Часто учителя использовали в работе с детьми приказы Верховного Главнокомандующего, тексты из газет, брошюр или листовок-сводок Совинформбюро.

В Белорусском государственном музее истории Великой Отечественной войны как одна из самых ценных реликвий военной поры хранится письмо от 22 ноября 1942 года секретаря ЦК ЛКСМБ К.Т.Мазурова первому секретарю Центрального Комитета комсомола Беларуси М.В.Зимянину о работе лесных школ. Вот выдержки из него. Ввиду отсутствия письменных принадлежностей и учеников «комсомольцы отряда Николая Розова ходили по этим вопросам в разные деревни и собрали 150 карандашей, несколько учебников, несколько десятков тетрадей. В Октябрьском районе 14.09 провели конференцию учителей, 15.09 – родительское собрание. 16 сентября школы начали работу. Количество обучающихся в них – 271 человек. Карпиловская школа – 47 детей, Рудобельская – 10, Рудницкая – 20, Старо-Дубровская – 26, Ново-Дубровская – 52».

В некоторых бригадах даже существовали пионерские организации. Из воспоминаний бывшей ученицы школы №2 при партизанском отряде имени М.И.Калинина бригады имени Ф.Э.Дзержинского Т.К. Кот, которая после войны стала работать учительницей в школах Брестской области. «Командование отряда, – вспоминала она, – разрешило нам сшить из парашютного полотна пионерские формы. Мы сделали себе также пионерские галстуки. Особенно кропотливо и внимательно вышивали всем коллективом пионерское знамя. Вскоре в торжественной обстановке были приняты в пионеры еще 28 детей. После этого избрали штаб пионерской дружины.

В Белгосмузее хранятся стенные газеты «Наша учеба» и «Пионер» пионерских организаций партизанских бригад Брестской области. В них – жизнь юных пионеров, учеба и общественная работа.

Помимо обучения детей письму, чтению и счету учителя проводили с ними большую политико-воспитательную работу, прививали им трудовые навыки. В свободное время маскировали лагеря, проводили работу по их благоустройству, заготовляли ягоды, грибы, дрова.

По сохранившимся воспоминания бывших учеников и учителей занятия часто начинались со сводок Совинформбюро, которые принимали партизанские радисты. По сводкам дети писали диктанты, изучали географию.

В стихотворении «Занятия под сосною», написанные в январе 1944 года М.В.Шляхтенко, есть такие незамысловатые строки:

Только солнце встает над землею
И рассеется серый туман,
Под кудрявой зеленой
сосною
Учатся дети семей
партизан.

Наибольшее распространение лесные школы получили в Брестской и Барановичской областях. Здесь при партизанских отрядах и соединениях работало около двадцати партизанских школ. Достоверно известно, что первая лесная школа на Брестчине была организована осенью 1943 года при отряде имени М.И.Калинина, где в трех классах обучалось 50 детей младших классов. При семейном лагере отряда имени А.А.Жданова бригады им. Я.М.Свердлова начальным обучением было охвачено 38 детей.

Одним из отрядов в брестских лесах командовал лейтенант Евгений Георгиевич Макаревич – инициатор создания лесной школы, где обучалось 98 детей. После гибели Е.Г.Макаревича в июне 1943 года отряд бригады им. Я.М.Свердлова был назван именем командира. В Белгосмузее хранится отчет о воспитательной работе среди детей школьного возраста 4-го семейного лагеря этого отряда за июнь 1944 года. В отчете указывается, что «в семейном лагере школу посещают 46 детей, из них – 1-го класса – 24, 2-го – 13, 3-го – 9 человек. На уроках изучаются следующие предметы: русский язык, арифметика, пение. Ребята выучили наизусть стихотворения «Взвилась ракета боевая», «Ведут народы бой», «Наша славная земля». Во внеурочное время проведены беседы «О действиях партизан», «О помощи населения партизанам», «О героических действиях партизанки Тани». По физкультуре во 2-м и 3-м классах изучены темы «Построение в шеренгу и колонну», «Повороты на месте и в движении», «Выход из строя».

Кроме того, с детьми проведены занятия по бегу на короткие дистанции, прыжкам в длину, подтягиванию на турнике, отработаны упражнения по гранатометанию, изучению устройства винтовки, тренировки с макетами стрелкового оружия.

С гордостью организатор воспитательной работы сообщает в отчете, что в лесной школе систематически работал кружок художественной самодеятельности, кружок детских работ (мальчики вырезали из дерева и коры игрушки для дошколят, макеты оружия, девочки учились вязать и шить). Ребята ухаживали за школьным огородом, занимались сбором лекарственных трав: за сезон собрали цветов ландыша – 0,5 кг, листьев папоротника – 6 кг, цветов ромашки – 1 кг, корней валерианы – 4 кг, липового цвету – 1,5 кг.

В школьной тетради, размещенной в «Партизанском лагере» нашего музея, подробно изложен отчет учительницы Полины Ясновской об учебно-воспитательной работе лесной школы отряда им. А.А.Жданова бригады им. Я.М.Свердлова с 12 мая по 12 июля 1944 года. Отряд действовал в Дрогичинском районе Брестской области. Здесь обучением было охвачено 58 детей – 23 мальчика и 35 девочек младшего школьного возраста. Как видно из отчета, учебный день здесь был установлен в 4 урока по 45 минут каждый. Перемены между уроками следующие: малые перемены по 10 минут, большая перемена 30 минут. Занятия проводились в школе в 2 смены. Был составлен учебный план, твердое школьное расписание. Кстати, здесь помимо упомянутых уже ранее предметов, были предметы природоведение, рукоделие.

С интересом читаем сегодня о заботе учителей об изготовлении наглядных пособий. С помощью партизан-умельцев, учителей и самих детей изготовлены: картонная разрезная азбука, таблица умножения, пособия по развитию устной и письменной речи, по разделам орфографии, истории, географии.

Успевали учащиеся хорошо. В конце учебного года были проведены итоговые занятия и экзамены в присутствии командира партизанского отряда, комиссара, секретаря комсомольской организации и учительницы из другого отряда. По окончании школы учащимся выдавались специальные свидетельства. Одно такое хранится в Белгосмузее. Оно выдано по итогам 1943/44 учебного года Данилкович Елене, учащейся 3-го класса лесной школы отряда им. М.И.Калинина (в музее хранится и фото ученицы лесной школы). Свидетельство подписано командиром Ф.Беляевым и завучем школы учительницей П. Ивановской.

Занятия в лесных школах вели учителя, жившие в местах дислокации народных мстителей или приглашенные ими из других населенных пунктов, порой к работе с детьми привлекали бывших студентов старшеклассников из числа партизан. Это были самоотверженные люди, безгранично любящие свое дело, которых объединяло одно – воспитать достойную смену, настоящих граждан родного Отечества, владеющих знаниями, а также навыками партизанской жизни и умением защищать Родину. Это такие педагоги, как М.С.Мартинович – учитель 123-й партизанской бригады Полесской области, секретарь Октябрьского подпольного РК ЛКСМБ, Я.А.Чернявская и В.Г.Осипова – учителя семейного лагеря отряда им. А.А.Жданова бригады им. Я.М.Свердлова и другие. Нередко учителя с оружием в руках отставали свои лагеря вместе с мужьями, старшими братьями-партизанами. В июле 1944 года наставники М.В.Шляхтенко и Л.А.Грицова – партизанки отряда им. С.М.Кирова Брестской области – геройски погибли в неравном бою с немецкими оккупантами.

Лесные партизанские школы воспитывали детей в духе ненависти к врагу, любви и преданности к своей Родине. В этом их неоспоримая ценность и их посильный вклад в общую Великую Победу.

Николай ШЕВЧЕНКО, помощник руководителя Белорусского государственного музея истории Великой Отечественной войны

Школа в партизанском крае.

Т. Кот. ,Из книги «Дети-герои»,
Увязая в топком болоте, падая и снова поднимаясь, мы уходили к своим - к партизанам. В родном селе лютовали немцы.
И вот целый месяц немцы бомбили наш лагерь. «Партизаны уничтожены»,- послали они, наконец, донесение своему верховному командованию. Но невидимые руки снова пускали под откос поезда, взрывали склады с оружием, уничтожали немецкие гарнизоны.
Лето кончилось, осень уже примеряла свой пестрый, багряный наряд. Трудно нам было представить сентябрь без школы.
- Я вот какие буквы знаю! - сказала как-то восьмилетняя Наташа Дрозд и вывела палочкой на песке круглое «О» и рядом - неровные ворота «П». Ее подружка нарисовала несколько цифр. Девочки играли в школу, и ни та, ни другая не замечали, с какой грустью и теплотой следит за ними командир партизанского отряда Ковалевский. Вечером на совете командиров он сказал:
- Ребятишкам школа нужна…- и добавил тихо: - Нельзя их лишать детства.
В ту же ночь на боевое задание вышли комсомольцы Федя Трутько и Саша Василевский, с ними Петр Ильич Ивановский. Вернулись они через несколько дней. Из карманов, из-за пазухи доставали карандаши, ручки, буквари, задачники. Миром и домом, большой человеческой заботой повеяло от этих книжек адесь, среди болот, где шла смертельная схватка за жизнь.
- Мост легче взорвать, чем ваши книжки раздобыть,- весело блеснул зубами Петр Ильич и достал… пионерский горн.
Никто из партизан ни слова не сказал о том, какому риску подвергались они. В каждом доме могла быть засада, но никому из них в голову не пришло отказаться от задания, вернуться с пустыми руками. ,
Были организованы три класса: первый, второй и третий. Школа… Вбитые в землю колья, переплетенные лозняком, расчищенная площадка, вместо доски и мела - песок и палочка, вместо парт -пни, вместо крыши над головой - маскировка от немецких самолетов. В пасмурную погоду нас одолевали комары, иногда заползали змеи, но мы ни на что не обращали внимания.
Как дорожили ребята своей школой-поляной, как ловили каждое слово учителя! Учебников приходилось по одному, по два на класс. По некоторым предметам совсем не было книг. Многое запоминали со слов учителя, который иногда приходил на урок прямо с боевого задания, с винтовкой в руках, опоясанный лентой с патронами.
Бойцы приносили все, что удавалось добыть для нас у врага, но бумаги не хватало. Осторожно снимали мы березовую кору с поваленных деревьев и писали на ней угольками. Не было случая, чтобы кто-то не выполнил домашнего задания. Пропускали занятия только те ребята, которых срочно посылали в разведку.
Выяснилось, что у нас только девять пионеров, остальных двадцать восемь ребят нужно было принять в пионеры. Из парашюта, подаренного партизанам, мы сшили знамя, сделали пионерскую форму. В пионеры принимали партизаны, галстуки вновь поступившим повязывал сам командир отряда. Тут же был избран штаб пионерской дружины.
Не прекращая занятий, мы строили к зиме новую школу-землянку. Для ее утепления надо было очень много мха. Выдергивали его так, что болели пальцы, иногда срывали ногти, больно резали руки травой, но никто не жаловался. Никто не требовал от нас отличной учебы, однако это требование предъявлял к себе каждый из нас. А когда пришла тяжелая весть, что убит наш любимый товарищ Саша Василевский, все пионеры дружины дали торжественную клятву: учиться еще лучше.
По нашей просьбе дружине присвоили имя погибшего друга. В ту же ночь, мстя за Сашу, партизаны взорвали 14 немецких автомашин, пустили под откос эшелон. Немцы бросили против партизан 75 тысяч карателей. Снова началась блокада. Все, кто умел обращаться с оружием, ушли в бой. Семьи отступали в глубь болот, отходила и наша пионерская дружина. На нас леденела одежда, ели один раз в день заваренную в горячей воде муку. Но, отступая, мы захватили все наши учебники. На новом месте занятия продолжались. И клятву, данную Саше Василевскому, мы сдержали. Весной на экзаменах все пионеры отвечали без запинки. Строгие экзаменаторы - командир отряда, комиссар, учителя - были довольны нами.
В награду лучшие ученики получили право участвовать в соревнованиях по стрельбе. Стреляли они из пистолета командира отряда. Это была для ребят высшая честь.

В Партизанской школе открыт зал спортивной борьбы имени Д. Г. Миндиашвили.

Партизанская средняя общеобразовательная школа им. П. П. Петрова является муниципальным бюджетным общеобразовательным учреждением. В школе обучаются более 400 учеников и работают около 50 учителей.

Школа была основана в 1929 г. на базе ранее работающей церковно-приходской школы. В 1939 г. состоялся первый выпуск. В 1970 г. школе было присвоено имя земляка Петра Поликарповича Петрова, участника партизанского движения, делегата Первого съезда писателей СССР в 1934 г.

В 1972 г. школа переехала в новое трехэтажное здание, расположенное на улице Гагарина, одной из центральных улиц села. Уже 27 лет школу возглавляет отличник народного просвещения, заслуженный учитель РФ, директор высшей категории Николай Ильич Христюк.

В 2001 г. в школе был создан музей истории школы. Работа школьного музея ведется по направлениям: история села Партизанского, жизнь и творчество писателя-земляка П. П. Петрова, история Великой Отечественной войны в судьбах земляков и история школы.

В 2002 г. в школе был построен зал спортивной борьбы имени Дмитрия Георгиевича Миндиашвили. Учащиеся школы — непременные участники, победители и призеры турниров разного уровня.

В 2006 г. школа получила грант, позволивший приобрести современное оборудование. В этом же году в школе открылся физкультурно-спортивный клуб «Старт». Занятия в клубе проводятся по четырем видам спорта: волейболу, баскетболу, легкой атлетике, настольному теннису. При клубе создана дворовая команда по мини-футболу.

В настоящее время в школе работает квалифицированный педагогический коллектив. 40 % учителей — выпускники Партизанской средней общеобразовательной школы. Учителя высшей категории Г. П. Есаулова, Т. А. Кауфман и Т. С. Христюк стали победителями конкурса педагогического профессионального мастерства, который проводился в рамках национального проекта «Образование». Т. А. Кауфман является дважды победителем краевого конкурса педагогического мастерства. В школе работают заслуженные учителя Красноярского края Л. Н. Владимирова, Т. Т. Дворникова и Л. М. Шаройко. Шесть учителей являются отличниками образования Российской Федерации, 11 учителей награждены почетными грамотами Министерства образования и науки Российской Федерации.

С 1990 г. 11 выпускников окончили школу с золотой и 25 с серебряной медалями.

При школе работает интернат, в котором проживают дети из отдаленных населенных пунктов Партизанского района. Кроме того, ребят из соседних сел и деревень в школу возят на школьном автобусе.

Партизанская средняя общеобразовательная школа им. П. П. Петрова расположена по адресу: 663540, Красноярский край, Партизанский район, с. Партизанское, ул. Гагарина, 93.

Увязая в топком болоте, падая и снова поднимаясь, мы уходили к своим - к партизанам. В родном селе лютовали немцы.
И вот целый месяц немцы бомбили наш лагерь. «Партизаны уничтожены»,- послали они, наконец, донесение своему верховному командованию. Но невидимые руки снова пускали под откос поезда, взрывали склады с оружием, уничтожали немецкие гарнизоны.
Лето кончилось, осень уже примеряла свой пестрый, багряный наряд. Трудно нам было представить сентябрь без школы.
- Я вот какие буквы знаю! - сказала как-то восьмилетняя Наташа Дрозд и вывела палочкой на песке круглое «О» и рядом - неровные ворота «П». Ее подружка нарисовала несколько цифр. Девочки играли в школу, и ни та, ни другая не замечали, с какой грустью и теплотой следит за ними командир партизанского отряда Ковалевский. Вечером на совете командиров он сказал:
- Ребятишкам школа нужна…- и добавил тихо: - Нельзя их лишать детства.
В ту же ночь на боевое задание вышли комсомольцы Федя Трутько и Саша Василевский, с ними Петр Ильич Ивановский. Вернулись они через несколько дней. Из карманов, из-за пазухи доставали карандаши, ручки, буквари, задачники. Миром и домом, большой человеческой заботой повеяло от этих книжек адесь, среди болот, где шла смертельная схватка за жизнь.
- Мост легче взорвать, чем ваши книжки раздобыть,- весело блеснул зубами Петр Ильич и достал… пионерский горн.
Никто из партизан ни слова не сказал о том, какому риску подвергались они. В каждом доме могла быть засада, но никому из них в голову не пришло отказаться от задания, вернуться с пустыми руками. ,
Были организованы три класса: первый, второй и третий. Школа… Вбитые в землю колья, переплетенные лозняком, расчищенная площадка, вместо доски и мела - песок и палочка, вместо парт -пни, вместо крыши над головой - маскировка от немецких самолетов. В пасмурную погоду нас одолевали комары, иногда заползали змеи, но мы ни на что не обращали внимания.
Как дорожили ребята своей школой-поляной, как ловили каждое слово учителя! Учебников приходилось по одному, по два на класс. По некоторым предметам совсем не было книг. Многое запоминали со слов учителя, который иногда приходил на урок прямо с боевого задания, с винтовкой в руках, опоясанный лентой с патронами.
Бойцы приносили все, что удавалось добыть для нас у врага, но бумаги не хватало. Осторожно снимали мы березовую кору с поваленных деревьев и писали на ней угольками. Не было случая, чтобы кто-то не выполнил домашнего задания. Пропускали занятия только те ребята, которых срочно посылали в разведку.
Выяснилось, что у нас только девять пионеров, остальных двадцать восемь ребят нужно было принять в пионеры. Из парашюта, подаренного партизанам, мы сшили знамя, сделали пионерскую форму. В пионеры принимали партизаны, галстуки вновь поступившим повязывал сам командир отряда. Тут же был избран штаб пионерской дружины.
Не прекращая занятий, мы строили к зиме новую школу-землянку. Для ее утепления надо было очень много мха. Выдергивали его так, что болели пальцы, иногда срывали ногти, больно резали руки травой, но никто не жаловался. Никто не требовал от нас отличной учебы, однако это требование предъявлял к себе каждый из нас. А когда пришла тяжелая весть, что убит наш любимый товарищ Саша Василевский, все пионеры дружины дали торжественную клятву: учиться еще лучше.
По нашей просьбе дружине присвоили имя погибшего друга. В ту же ночь, мстя за Сашу, партизаны взорвали 14 немецких автомашин, пустили под откос эшелон. Немцы бросили против партизан 75 тысяч карателей. Снова началась блокада. Все, кто умел обращаться с оружием, ушли в бой. Семьи отступали в глубь болот, отходила и наша пионерская дружина. На нас леденела одежда, ели один раз в день заваренную в горячей воде муку. Но, отступая, мы захватили все наши учебники. На новом месте занятия продолжались. И клятву, данную Саше Василевскому, мы сдержали. Весной на экзаменах все пионеры отвечали без запинки. Строгие экзаменаторы - командир отряда, комиссар, учителя - были довольны нами.
В награду лучшие ученики получили право участвовать в соревнованиях по стрельбе. Стреляли они из пистолета командира отряда. Это была для ребят высшая честь.

Глава IV.
ОБЩЕСТВЕННЫЙ И ДОМАШНИЙ БЫТ НАСЕЛЕНИЯ НА ТЕРРИТОРИИ ПАРТИЗАНСКИХ КРАЕВ И ЗОН

4. СОВЕТСКИЕ ШКОЛЫ В ТЫЛУ ВРАГА

Замечательной страницей в летописи всенародной борьбы против гитлеризма и его реакционнейшей идеологии являлась деятельность советских школ в тылу врага.

Немецко-фашистские захватчики, стремившиеся превратить нашу страну в свою колонию, а советских людей в рабов германского империализма, сократили до минимума сеть учреждений народного просвещения: на оккупированной территории не работали не только все высшие учебные заведения, но даже средние школы. Только в населенных пунктах, где стояли фашистские гарнизоны, или в непосредственной близости от них гитлеровцы оставили некоторое количество начальных школ, намереваясь использовать их в интересах духовного порабощения нашего народа.

Фашистская националистическая «Беларуская газета», восторгаясь фашистским так называемым «новым порядком», сообщала, что в 1943/44 учебном году на территории Белоруссии работало 5 прогимназий. И это на территории республики, где еще до войны было осуществлено всеобщее начальное образование, где в 1940/41 учебном году насчитывалось 2562 школы-семилетки. Для обмана трудящихся гитлеровцы на протяжении трех лет оккупации писали в газетах о том, что они откроют некоторые высшие учебные заведения в Белоруссии, но так их, разумеется, и не открыли.

Основной задачей, которую ставили немецко-фашистские оккупанты перед школами, находившимися под их контролем, являлось распространение империалистической человеконенавистнической рабско-колонизаторской идеологии, борьба против идеологии советской, коммунистической. В своем приказе о временном школьном порядке гауляйтер Белоруссии Кубе заявлял: «Каждое большевистское влияние, которое исходит из школы, будет караться смертью...»

В тех школах, которые, гитлеровцы разрешили открыть, они требовали воспитания детей в духе покорности и полного подчинения гитлеровским захватчикам. В программах начальных школ 30 процентов учебного времени отводилось изучению немецкого языка, небольшое время - арифметике, чтению и физкультуре. На изучение же родного языка и других общеобразовательных дисциплин времени почти не оставалось. Преподавание русского языка в украинских, белорусских школах и школах других союзных республик совершенно запрещалось. Тот же Кубе открыто заявил в своей газете «Минскер цайтунг», что цель германской «школьной политики заключается в немецкой ориентации (т. е. оне-мечивании.- А. 3.) белорусской молодежи». Оккупанты требовали от учителей вдалбливания детям идеи о господствующей роли фашистской Германии. Учителям вменялось в обязанность ежедневно перед началом уроков в течение 30 минут объяснять ребятам, кто такой Гитлер, какое «благо» принес народу оккупационный «новый порядок», каких успехов добилась германская армия в войне с Советским Союзом. Преследуя ту же цель - «борьбу с большевистским влиянием», оккупационные власти категорически запрещали пользоваться советскими учебниками. Гитлеровцы вскоре довели школы, находившиеся под их контролем, до такого состояния, когда в них вообще не стало не только никаких учебников, но даже самых необходимых пособий. В одной из своих статей националистическая фашистская «Беларуская газета» вынуждена была признать, что в школах нет бумаги, нет наглядных пособий.

Прислужники германских фашистов белорусские буржуазные националисты сделали попытку поставить вопрос об издании своих учебников, отравленных ядом антисоветской идеологии. Но, как выяснилось, оккупанты заявили о необходимости рассмотрения этого вопроса только в Берлине. В связи с этим белорусские национал-предатели завязали со своими хозяевами лакейскую переписку, которая тянулась до полного изгнания гитлеровских оккупантов с Советской земли. Из этой переписки со всей очевидностью явствует, что немецко-фашистские оккупанты не хотели обеспечивать учебниками даже те школы, в которых хозяйничали белорусские буржуазные националисты. Да это и понятно. Такая школьная политика гитлеровцев вполне соответствовала их стремлению не допустить распространения образования на оккупированных ими советских территориях.

Следует ли доказывать, что советские люди, попавшие под иноземное фашистское иго, резко враждебно отнеслись и к школьной политике гитлеровских оккупантов. Правильно сориентироваться в проводившейся германскими фашистами политике духовного гнета и порабощения помогла трудящимся Коммунистическая партия, ее подпольные организации в тылу врага. Не желая, чтобы оккупанты оскверняли своей человеконена-вистнической идеологией- сознание подрастающего поколения, родители чаще всего не пускали своих детей в школы, находившиеся под контролем фашистских оккупационных властей. Да и дети не хотели посещать такие школы. Очевидный провал политики оккупантов в школьном деле на территории Украины отмечала даже одна из фашистских газеток, констатируя, что во многих классах работавших тогда школ учеников «было лишь по 10-12-15 и даже меньше, в то время как по норме в каждом классе их должно было быть по крайней мере 30».

Очень многие жители оккупированной гитлеровцами территории сохраняли у себя довоенные школьные учебники, чтобы при удобном случае снова использовать их для обучения своих детей в советском духе. В местах, которым угрожали частые нападения гитлеровских карательных экспедиций, местные жители закапывали советские учебники в землю, прятали их и в других местах. Когда в октябре 1944 г., после изгнания гитлеровских оккупантов из Белоруссии, в деревне Ореховно Ушачского района Витебской области возобновила свою работу семилетняя школа, в руках у многих учеников появились сохраненные довоенные советские учебники. Один учебник приходился на 5-6 человек учащихся. Это совсем немало, если учесть, что от бомбежек и во время вражеской блокады большинство домов в деревне было сожжено.

К чести многотысячной армии советских учителей, очутившихся на территории, оккупированной врагом, следует сказать, что подавляющее большинство из них вместе со всем народом выражало активный протест школьной политике фашистских оккупантов и вело борьбу против духовного порабощения нашей молодежи. Многие учителя не только не шли работать в школы, находившиеся под контролем гитлеровских оккупационных властей, но всячески старались сорвать работу таких школ. Советские учителя укрывали от фашистов школьное оборудование и учебники. Даже националистическая «Беларуская газета», говоря о местных учителях, вынуждена была признать, что они «не лишены многих остатков большевистской идеологии в сознании». Вспоминая о своем пребывании в Брянских лесах, А. Сабуров рассказывает, что осенью 1941 г. на всю большую округу оккупационные власти решили открыть школу только в селе Красная Слобода. Учителей взялся подобрать сам бургомистр. Когда учительница М. Гутарева спросила у бургомистра, по каким учебникам заниматься с детьми, то он вначале стал говорить, что надо вырывать некоторые страницы из старых учебников, но потом перестал юлить и откровенно заявил: «Учите без всяких учебников. Не обя-зательно деревенским ребятам уметь читать, писать, считать. Главное - войдите в доверие к ним и подробно расспрашивайте о их родителях: что говорят, что делают, чем дышат». Обо всем бургомистр обязал учительницу докладывать ему лично. За разглашение этого разговора пригрозил расстрелом. Но гитлеровскому прихвостню не удалось осуществить свои коварные замыслы. Советская патриотка М. Гутарева не стала работать на оккупантов. Она вступила в ряды народных мстителей. А бурный рост партизанского движения в Брянских лесах не дал возможности фашистским оккупационным властям открыть «школу» в Красной Слободе, так же как и в ряде других населенных пунктов.

Патриотически настроенные учителя, часто рискуя своей жизнью, наперекор фашистским властям обучали детей в соответствии с программами советских школ. Несмотря на категорические распоряжения оккупантов, запрещавшие употреблять для обучения детей советские учебники и книги, учителя продолжали нелегально пользоваться ими. Учительница села Яцина Путивльского района Сумской области В. Силина продолжала по совету партизан преподавать историю СССР под видом грамматики. Во многих городах и селах Украины даже в открытых оккупантами школах создавались антифашистские подпольные группы. Преподаватели тайно проводили собрания учеников, посвященные революционным датам. Не имея возможности работать в школе, некоторые советские учителя обучали детей в различных других местах. Герой Советского Союза Г. Артозеев рассказывает о своей книге «Партизанская быль», что в его родном селе Машеве Семеновского района Черниговской области старый учитель Ф. Л. Поправко, скрываясь от оккупантов, обучал детей летом в лесу.

Большую находчивость и самоотверженность проявила молодая учительница села Калеевцы Вилейской области Анна Иосифовна Пашкевич. Она всю войну одна работала в школе, куда приходили дети села Калеевцы и соседних деревень. Несмотря на то что в нескольких километрах от села стоял большой гарнизон гитлеровцев, патриотка обучала детей по советским программам и учебникам. Когда фашисты приезжали в деревню, ребята быстро прятали свои советские учебники в тайник, устроенный между печкой и стеной, а учительница доставала из шкафа и раскладывала по партам старые журналы, издававшиеся еще в буржуазной Польше. В школе не осталось ни одного учебника истории СССР, и Анна Иосифовна заменяла его своим живым рассказом о прошлой тяжелой жизни при буржуазном строе, об освобождении трудящихся Западной Белоруссии в 1939 г. войсками Красной Армии, о необходимости борьбы против фашистских оккупантов. Родной язык ребята этой школы изучали не только по учебникам, которых было очень мало, но и по партизанским газетам и листовкам.

Во время занятий старшие ученики расставляли на подступах к школе свои дозоры, ребята вместе с учительницей сами заготовляли на зиму дрова и топили свою школу. Учительница нередко оказывала наиболее нуждающимся детям помощь в питании. Так занималась А. И. Пашкевич со всеми четырьмя классами до конца фашистской оккупации. В 1943/44 учебном году село Калеевцы оказалось в партизанской зоне. Выпускные экзамены весной 1944 г. учащиеся 4 класса держали в присутствии двух партизанских командиров, сидевших за столом вместе с учительницей.

Но далеко не всегда стремление детей учиться по советским учебникам, в духе советских социалистических традиций в тех школах, которые находились вблизи фашистских гарнизонов, заканчивалось так удачно. Фашисты часто сжигали школы, убивали учителей, издевались над детьми. Вот что рассказывает о работе коростовецкой школы Клетнянского района бывший секретарь подпольного райкома А. Семенов. В коростовецкой школе на уроке русского языка произошел следующий инцидент. Учительница велела ученикам придумать восклицательное предложение. Мальчик, отец которого ушел на фронт, крикнул: «Да здравствует Красная Армия!» Учительница остановила детей и сказала, что теперь так говорить запрещено, нужно найти более подходящие примеры. Тогда один мальчик заявил: «Я придумал!.. Смерть Гитлеру и всем фашистам!» Узнав об этом, комендант районного центра Клетни приказал сжечь коростовецкую школу.

Совершенно иное положение складывалось на территории партизанских краев. В работавших там школах никто не мог помешать учителям заниматься с детьми по советским программам и учебникам. Однако непрекращавшиеся фашистские карательные экспедиции, блокады, бомбардировки с воздуха не давали возможности организовать работу школ в широких масштабах. Все же советские школы существовали во многих партизанских краях. Уже осенью 1941 г. в партизанском крае, образовавшемся на территории Дедовичского, Белебелковского и соседних с ними районов Ленинградской области, стали работать 53 школы. Местные учителя и учителя-партизаны с помощью комсомольских и пионерских организаций раздобыли столы, парты, классные доски, учебники и наглядные пособия, со-брали детей и начали занятия с ними.

Глубокой осенью этого же 1941 г. было открыто 8 школ в Ашевском районе Калининской области, который вместе с упомянутыми выше районами Ленинградской области входил в один партизанский край. Работали в первую военную зиму школы и на территории партизанского края Брянских лесов.

Во втором учебном году периода войны в связи с расширением партизанского движения советские школы стали работать и на территориях других областей, находившихся в тылу врага. Такие школы открывались на территории Смоленской области. Восстановлению школ предшествовала работа, которую проводили партийные организации партизанских краев с учителями. В Ельнинском районе этой области еще в апреле - мае 1942 г. были проведены две районные конференции учителей. Особенно энергично проводилось восстановление школ в 1942/43 учебном году на территории Октябрьско-Любанского партизанского края Белоруссии. Здесь эта важная и серьезная работа была начата по инициативе ЦК ЛКСМБ. По предложению секретаря Центрального Комитета комсомола Белоруссии К. Т. Мазурова, находившегося в партизанском крае, было созвано совещание заместителей комиссаров партизанских отрядов по комсомолу, которым поручено было возглавить восстановление школ в селах и деревнях партизанского края. Представители ЦК комсомола совместно с Минским подпольным обкомом подобрали учителей, боровшихся в рядах народных мстителей. 1 сентября 1942 г. в далеком вражеском тылу на территории Октябрьского и Любанского районов Белоруссии стало работать около 20 советских школ. Фашисты варварски бомбили партизанские школы, сжигали здания. В условиях обострившейся борьбы с врагом обучение детей на территории данного партизанского края в первые месяцы 1943 г. прекратилось.

В 1943/44 учебном году школы снова стали работать в новых партизанских краях Ленинградской области и Белоруссии. 20 февраля 1944 г. газета Ленинградского обкома комсомола «Смена» поместила на своих страницах письмо учеников Софроногорской школы Струго-Красненского района, находившейся в партизанском крае, ученикам Ленинграда. В своем письме школьники рассказывали об условиях учебы в тылу врага.

Вот это письмо.

«Дорогие ребята-ленинградцы!

Еще совсем недавно наш район был глубоким немецким тылом. Сейчас с каждым днем все ближе и ближе подходят к нам части Красной Армии, и мы с нетерпением отсчитываем дни, когда немцы откатятся от нас так же далеко, как далеко откатились они сейчас от города Ленина.

Дорогие ребята! Вам трудно представить себе нашу жизнь. Мы знаем, тяжело приходилось и вам в Ленинграде, окруженном немцами. Но вы все-таки все время жили свободно, и фашисты не могли издеваться над вами. Для вас все время были открыты школы. У вас были тетради, учебники, карандаши, перья. Вы могли говорить то, что вы хотели, петь наши советские песни.

А мы жили совсем по-другому. Целых два года наша местность находилась под властью проклятых гитлеровцев, и они издевались над нами, как только хотели. Учиться мы, конечно, не могли. Школ у нас не было. Да если бы школа и была, то мы за это время так оборвались, что ходить учиться все равно было бы не в чем.

Если бы не партизаны, то гитлеровцы до сих пор продолжали бы над нами издеваться. Но бойцы-партизаны заняли нашу деревню, и сейчас вся наша местность называется «Партизанским краем». Смелые партизаны защищают нас от немцев. Они не только воюют с врагом, но и заботятся о нас, ребятах. Сейчас партизаны открыли для нас школу и, как только могут, помогают нам в учебе. Но учиться нам нелегко. У нас нет тетрадей и пишем мы на старых обоях, которые сдираем со стен домов, разрушенных гитлеровцами. Чернил, перьев и карандашей у нас тоже нет. Учебники немцы сожгли. Но несколько учебников нам удалось от них спрятать, вот по ним мы и занимаемся. Сейчас в нашей школе уже 42 ученика, и почти каждый день к нам прибывают все новые и новые ребята. Все мы с нетерпением ждем того времени, когда придет в наши места родная Красная Армия и когда мы навсегда будем избавлены от фашистских насильников. С приветом - учащиеся 3-го и 4-го классов Софроногорской школы».

Большой интерес представляет история советских школ в Брестской области. Там работало около двадцати партизанских школ. Они создавались в семейных отрядах, формировавшихся из местных жителей при партизанских отрядах и соединениях. Только в партизанской бригаде имени Свердлова было 9 семейных отрядов. Люди, входящие в эти отряды, жили целыми семьями со стариками и детьми среди лесов и болот, между озерами Черное и Споровское Березовского района. Условия работы партизанских школ в лесных семейных отрядах были очень трудными.

Первые из лесных партизанских школ Брестской области стали создаваться в сентябре 1943 г. Некоторые школы здесь открывались и в последние 4-5 месяцев пребывания гитлеровцев на белорусской земле. Со-ветские люди твердо верили, что 1944 год явится последним годом ненавистной гитлеровской оккупации. На территории Брестской области партизанские школы просуществовали до изгнания немецко-фашистских захватчиков, т. е. до второй половины июля 1944 г.

Все эти школы были начальными, только с первыми четырьмя классами обучения. Занятия вели учителя, жившие в местах дислокации народных мстителей или приглашенные ими из других населенных пунктов. Это были самоотверженные люди, безгранично любящие свое дело. Все преподавание было проникнуто глубокой идейностью, политической заостренностью. Учителя воспитывали детей в духе ненависти к врагу, любви и преданности своей социалистической Родине, непоколебимой веры в нашу победу. Во всех лесных школах Брестской области создавались пионерские организации, проводилась большая внеклассная работа: ребята участвовали в художественной самодеятельности, помогали взрослым во многих хозяйственных работах, связанных с благоустройством лесных лагерей.

До сих пор в Белоруссии живут многие бывшие учащиеся и учителя партизанских школ Брестской области - свидетели и участники одной из героических страниц истории народа в годы Великой Отечественной войны. Для более конкретной характеристики условий, в которых работали эти школы, приведем некоторые моменты из воспоминаний бывшей ученицы школы № 2 при партизанском отряде имени М. И. Калинина бригады имени Ф. Дзержинского Т. К. Кот, которая после войны стала работать учительницей в школах Брестской области.

Отец Тани Кот с 1942 г. находился в партизанском отряде. В связи с этим семью, живущую в деревне, на каждом шагу преследовали немецкие фашисты и их агенты. Когда жить дома стало совершенно невозможно, семья Кот решила также уйти в отряд. «Было это в июне месяце 1943 г. Ехали целые сутки. Я считала,- вспоминает Т. К. Кот,--что попадем мы в большой непроходимый лес, но увидела сплошное болото с небольшими островками, на которых располагались партизанские отряды...

Встретили нас, как долгожданных и давно знакомых людей, хотя и видели впервые. Островок, куда мы пришли, был красивым. Кругом росла лоза, а вверху сплетались густо кроны деревьев. В сумерках нам казалось, что мы вошли в какой-то парк. Шалаши, покрытые сеном, показались нам, детям, также красивыми й уютными. Через два дня после нашего прибытия островок подвергся бомбежке. Вражеские самолеты спускались очень низко и строчили по кустам из пулеметов. Так продолжалось больше месяца. Нам целыми днями приходилось лежать в болоте, где было много лягушек и змей.

Вскоре выяснилось, что среди нас было 9 пионеров. Комсомольцы партизанского отряда решили организовать в нашем семейном лагере пионерский отряд и открыть школу. Партийная организация и командование поддержали эту инициативу. Вожатым к нам был назначен комсомолец Петр Ильич Ивановский, плохо видевший. Ему было тяжело участвовать в боевых заданиях, но за работу с пионерами и за организацию школы он взялся очень охотно. Командование отряда разрешило нам сшить из парашютного полотна пионерские формы. Мы сделали себе также пионерские галстуки. Особенно кропотливо и внимательно вышивали всем коллективом пионерское знамя. Вскоре в торжественной обстановке были приняты в пионеры еще 28 детей. После этого избрали штаб пионерской дружины.

Школу открыли 17 сентября 1943 г. Комсомольцы-партизаны достали учебники и бумагу. В устройстве школы все принимали самое активное участие. Для этого расчистили площадку, вместо скамеек положили бревна, насыпали желтого песку, которого достать здесь было очень трудно. Все это сверху замаскировали от самолетов. Выяснилось, что у нас будет три класса. Нашей учительницей стала Фаина Петровна Карабетянова. По ее предложению у нас был установлен твердый режим дня: подъем в 7 часов утра, физзарядка, туалет и завтрак. В то время, когда в одном классе идут занятия, остальные подготавливают уроки, выполняют домашние задания. После занятий - выполнение работ по лагерю и подготовка к сборам. В 10 часов вечера линейка, на которой коротко подводились итоги за день и намечались задания на завтра...

Бумаги, карандашей и чернил не хватало. Поэтому приходилось писать на березовой коре угольками. Классной доски не было, вместо этого мы писали палочкой на песке. Учебников было всего по одному, по два на класс.

Командование решило к 7 ноября построить зимний лагерь. Мы в этой работе принимали активное участие: помогали пилить бревна, драли мох, подносили разный материал. Для нас построили зимнюю школу в виде бревенчатой избушки с тремя окошками, в которых было по одному стеклышку. Покрыли школу еловой корой, замаскировали и утеплили сверху сухой травой, листьями, мхом. Обогревалась школа железной печкой. Здесь же нам сделали скамейки из досок.

Мы и после занятий очень любили собираться в своей школе. Сюда к нам приходили беседовать люди, прилетавшие из Москвы. Они рассказывали очень много интересного о столице. Нашу школу посетили также уполномоченный ЦК комсомола и корреспондент одной из московских газет. Вместе с боеприпасами советские летчики сбрасывали нам на парашютах журналы, газеты, бумагу. Мы были очень рады этим подаркам из Москвы. Пионеры и школьники готовили различные номера художественной самодеятельности, с которыми выступали как в своем лагере, так и в партизанском отряде.

Вместе с народными мстителями обитателям гражданского лесного лагеря, в том числе и детям, весной 1944 г. пришлось пережить тяжелую фашистскую блокаду. Вынуждены были уйти на десять суток в болото, куда мы забрали с собой наши учебники и бумагу. После снова вернулись в лагерь и продолжали учебу. Успевали учащиеся хорошо. В конце учебного года были проведены итоговые занятия и экзамены в присутствии командира партизанского отряда, комиссара, секретаря комсомольской организации и учительницы из другого отряда. 24 июля 1944 г. нас освободила Красная Армия».

Таковы некоторые черты работы только одной из школ Брестской области в тылу врага. А сколько своеобразного, неповторимого, интересного было в жизни других таких школ. Сам факт существования этих, хотя и немногочисленных, школ был ярким проявлением жизненности советских традиций в быту нашего народа, продолжавших существовать и укрепляться даже в тяжелейших условиях фашистской оккупации.